6 октября 2016 «Крузенштерн»

Мастер и Паруса

Мы продолжаем публиковать интервью-портреты членов экипажа "Крузенштерна". Знакомьтесь: парусный мастер Игорь Майоров.
Первый раз я увидела этого человека на фото: на сайте БГАРФ был размещен материал о парусном мастере. Профессия, скажем, не самая распространенная в «земной» жизни, поэтому для меня личность Игоря Майорова сразу приобрела некий налет загадочности. Ее слой стал даже гуще после того, как я заняла кровать в кубрике «Крузенштерна»: если боцманов, матросов, буфетчиц очень скоро стала узнавать в лицо, то парусный мастер продолжал оставаться персоной-инкогнито. Через несколько дней для группы практикантов из «Морской практики» была организована экскурсия по судну. Вместе с ними я оказалась в святая святых – на рабочем месте парусного мастера.

Помещение это, по крузенштерновским меркам, оказалось достаточно просторным. На его переборке красуется автограф известного телеведущего и путешественника Михаила Кожухова. Практически в центре мастерской прочно закреплены две швейные машины, которые, как и всё на барке, значительно отличаются от домашних аналогов. Только такими машинами - с большим металлическим корпусом, ножным приводом и иглами с диаметром от 2,2 до 2,5 мм можно работать с дакроном – тканью, из которой шьют современные паруса. Для тех, кто интересуется подробностями, скажу: «Крузенштерн» может нести 34 паруса, их совокупная площадь –3720 кв. м.

Игоря Александровича окружили любопытствующие. Женщины прощупывали толщину парусины, прикидывали, как приспособить ее в частном хозяйстве. Игорь Майоров спокойно пережидал всплеск эмоций и гул голосов. Поэтому первый вопрос мастеру я задала про «чайников» на корабле: не раздражают ли его порой очевидные вопросы и чрезмерная энергия пришлых гостей.

Игорь Майоров: Напротив, мне интересно, когда люди чем-то интересуются, задают вопросы. Так проще вести разговор, тем более, что я уже, практически, могу ответить на любой, потому что работаю здесь продолжительное время. Всегда приятно, что судно наше до сих пор вызывает такой интерес.

Вот с теми, кто уже походил под парусами на яхтах, разговаривать сложнее. Они имеют опыт и знания, спорят со мной, задают заковыристые вопросы, пытаются доказать свою правоту. Но не понимают главного: разницу между нашими судами. Ведь для каждого рея и каждого судна выкраивается свой, уникальный по форме и размеру парус. На «Крузенштерне», к счастью, сохранились немецкие чертежи. По ним и шьют паруса.

Новые комплекты мы получали в 2001 (полный комплект), в 2007 и 2012 (частично). Производители дают срок эксплуатации 5 лет, но мы используем паруса, конечно же, много дольше, потому что уход за ними хороший. К примеру, появилась небольшая прореха – сразу же это место нужно залатать. Тогда парус не истреплется в клочья. Хотя, конечно, бывает, что паруса рвутся. Причиной тому становится шквалистый ветер. В таких случаях нужно вовремя убрать верхние паруса – они тоньше нижних. Могу конкретизировать: плотность 400 граммов на квадратный метр. Нижние паруса почти вдвое плотнее - 720 граммов на квадратный метр.

Из 34–х лет стажа два десятка лет Игорь Майоров на паруснике. После армии задумался о том, чтобы пойти в моря. После рыбного порта, где начинающий моряк заработал положительную характеристику, 10 лет отработал в Пионерской базе океанического промыслового лова. А когда парусник вернулся из первой кругосветки, Майорову предложили поработать на его ремонте в Польше. Так судьба занесла на «Крузенштерн».

Пять лет была жизнь «на два дома»: Майоров не увольнялся с базы, параллельно работал на барке. Говорит, с тех пор здесь все так и ремонтирует. Был плотником, старшим матросом, к обязанностям которого впоследствии добавились функции подшкипера, боцманом. А в 2010 году стал парусным мастером.

Игорь Майоров: Нередко бывает так: представляюсь гостям, а они говорят – да мы знаем, что вы парусный мастер. Поначалу это даже тревожило, сейчас привык. Но, если честно, приятно, что узнают. Хотя часто думают, что я здесь и паруса шью. Нет, конечно. Зато здесь можно произвести ремонт любой сложности, главное, чтобы был материал.

Ваше впечатление, что я веду здесь образ жизни отшельника, не совсем верное. Я еще обязанности подшкипера выполняю, постоянно общаюсь с экипажем. И очень люблю парусные авралы. Это как раз та работа, которая необходима этому судну. Парусное судно просто должно ходить под парусами, ведь именно для этого оно и живет. 

Большую часть времени Майоров проводит в своей мастерской. В этом помещении у каждой вещи свое место. Есть холодильник и стиральная машина, про которую практиканты не преминули пошутить, что именно здесь парусный мастер стирает крузенштерновские паруса. Хотя, шутка, как говорится, имеет в себе долю шутки. Несколько лет назад в танк залили лишка солярки. Поскольку емкость находится по соседству с мастерской, топливо подмочило несколько парусов. Что было делать? Вытаскивали каждый на палубу, отмывали порошком, чистили щетками.

Много лет Игорь Александрович играл в футбольной команде, которая достаточно успешно выступала на фестивальных и регатных стоянках. Случалось, объединялись с парусником «Мир». Из представителей экипажа и курсантов два судна формировали вполне себе две конкурентные команды.

Игорь Майоров: Жизнь на «Крузенштерне» научила общаться с молодежью, выдержке, сдержанности эмоциям. С ребятами, в основном, я встречаюсь на парусных авралах. Нескольких, самых увлеченных, беру в помощники, показываю им все, что умею сам. Планы на ближайшую пятилетку однозначно связаны с «Крузенштерном». Это непосредственно работа: ремонт, покраска. А иногда, если честно, прилетает шальная мысль что-то написать, но пока плотно к этому не подходил.

От себя добавлю. Человек сдержанный и с тонкой настройкой чувств, Игорь Александрович вполне справился бы с ролью повествователя крузенштерновского житья-бытья. Так что как знать, увидите книгу под этой фамилией, полистайте страницы, авось это он в качестве автора, теперь уже и ваш знакомец, мастер на все руки и любитель авралов Игорь Майоров.